...

Музыка летнего сердца Моего

Обещания в любви так важны.

Не теряй Наше время.

    Я не знаю как живут с ощущением зря потраченного времени. 
    Тут лето! Лёгкие путешествия, закаты других стран, фотографии, гости, танцы, работа, которая по-летнему легка и постоянно хочется на море! Тут планы и всё так осуществимо, что начинаешь бояться Своих желаний. Тут теперь ставновится всё так, как захочешь. И делаешь, что хочешь, но только ин э гуд уэй. У всего появляется смысл и не хочется без него жить. Так вот кое-кому надо перестать жечь, жалеть, хитрить, таить, учить, лечить, сожалеть и грустить. Пора учиться быть по-летнему добрым... Да к чёрту, пора начинать быть ДРУГИМ. Ты только продолжай бояться, что Ты можешь опоздать.
   Твои сорочки никому не нужны, кроме Той, которая по утрам говорит какую надеть!

Писать как чувствовать. Но лучше говорить.

   Сейчас ночь, и я жду твоего звонка из Нью-Йорка. Собаки спят рядом со мной, на проигрывателе пластинки, которые я нашел: «Easy to love», «I got you under my skin, awake from a dream»...

   Нежная! Любимая кротость! Среди мимоз, что вокруг моего дома, расцвела в последние дни маленькая ветка. На утреннем солнце она золотой гроздью свисает перед белой стеной. Мягкая, как твое сонное дыхание на моем плече...   Сладчайшая... иногда по ночам я протягиваю руку, чтобы притянуть поближе к себе твою голову...  

    ... Но у тебя уже день, понемногу начинают зажигаться уличные фонари, ты стоишь посреди своей комнаты, кто-то пригласил тебя поужинать или сходить вместе в театр, на постели разложены твои вечерние туалеты, и ты не знаешь, надеть ли белое платье с золотым корсетом от Скиапарелли или черно-золотое от Аликc. Или вон то, с черными блестками? Или красно-зеленое от Алике? А может быть, изящный костюм от Лануан, который опять будет царапать тебе шею? Или зеленовато-золотистое платье из Голливуда, из той же ткани, что и платье, которое было на мамаше Роша в «Максиме»? Или одно из тех, в греческую складку, от Виоме?Дай мне сигарету, дорогая, — от примерок я устаю. А теперь взгляни в зеркало. Светлое, любимое лицо! Ты коротко встряхиваешь головой, отбрасывая волосы назад. Одно плечо опять ниже другого. И все как-то перетягивается вперед, придется Тобиасу согласиться. И даже господин Шеербаун, лицо у которого более багровое, чем у коротышки в углу, вынужден будет подтвердить. А когда ты снимаешь жакеты, они соскальзывают со слегка отставленных плеч, будто их снимает с тебя ангел.  

    Ничего не забыл? Ах, ну да! Пальто, эта накидка лешего. Опять ночью было полно домовых. Как оно раздувается по бокам — будто щека у хомяка. Не говоря уже о том, что оно распахнуто. О ты, терпеливейший из всех падших ангелов! А потом опять будет китайский чай у Смита. И кексы, и корнфлекс. И злые шутки, и гогот, и пустая болтовня. Но сначала ты расчешешь волосы черным гребнем. Наклонив голову набок, будешь часто продирать их торопливыми движениями, невзирая на боль. А потом вздох, взгляд ниоткуда и никуда, неуловимая улыбка, обращенная ко всем и ни к кому в частности, быстрая прогулка и теплое вечернее дыхание далеких Елисейских полей...Милая! Ангел западного окна! Мечта светлая! Я никогда больше не буду ругаться, когда ты убежишь от больного ишиасом старика. Золотая моя, с узенькими висками и глазами цвета морской волны, вдобавок я обещаю тебе никогда не ругаться из-за проклятого шелкового одеяла, за которое цепляются пальцы ног...   

   Малышка с катка! Добытчица денег! Тепло ли ты одеваешься, выходя из дома? Опекает ли кто-нибудь тебя? Не снимай никогда своих теплых варежек, а не то отморозишь пальцы! Продувай время от времени варежки своим дыханием! Мы еще сходим с тобой в самую большую кондитерскую, и я закажу тебе какао со взбитыми сливками и огромное блюдо с яблочным пирогом. Тем самым, где поверху такой мудреный крест. И голову мавра. А взбитых сливок закажем, сколько пожелаешь.Но какой во всем этом прок — обманываться воспоминаниями, когда я люблю тебя, милая, и мне тебя ужасно не хватает; я заставляю себя не думать об этом — о темноте, о том мгновении, когда я пришел к тебе, а свет был выключен, и ты бросилась из темноты в мои объятия, и распалась комната, и ночь распалась, и мир распался, и твои губы были самыми мягкими на земле, и твои колени коснулись меня, и твои плечи, и я услышал твой нежный голос — «входи, входи еще...» — трепетная, о бесконечно любимая...

                         Письмо  Ремарка Марлен Дитрих (Декабрь 1937)

Желание - всё!

Я ни с кем не хочу делать то, что хочу делать с Тобой. 

Привет.

   Проснуться поздно или рано. Босиком по деревянному полу пришлёпать на кухню. Пить лимонную воду. И почувствовать, что счастлива, потому что всё именно так, как хотелось. И что по-другому уже не будет.
   Сейчас завтракать. Потом работать. Потом йога, ужинать, кино смотреть, пить и говорить. И ничего уже не пропустить. Потому что это уже Наша жизнь.
   Показывать пусть станет важно только друг другу. Пить и есть пусть жаждится только вместе. И расставаться не разделяясь.
   Такая жизнь, Привет!

Всё Тебе расскажи.

И он говорит ей: «С чего мне начать, ответь, - я куплю нам хлеба, сниму нам клеть, не бросай меня одного взрослеть, это хуже ада. Я играю блюз и ношу серьгу, я не знаю, что для тебя смогу, но мне гнусно быть у тебя в долгу, да и ты не рада».

Говорит ей: «Я никого не звал, у меня есть сцена и есть вокзал, но теперь я видел и осязал самый свет, похоже. У меня в гитарном чехле пятак, я не сплю без приступов и атак, а ты поглядишь на меня вот так, и вскипает кожа.

Я был мальчик, я беззаботно жил; я не тот, кто пашет до синих жил; я тебя, наверно, не заслужил, только кто арбитры. Ночевал у разных и был игрок, (и посмел ступить тебе на порог), и курю как дьявол, да все не впрок, только вкус селитры.

Через семь лет смрада и кабака я умру в лысеющего быка, в эти ляжки, пошлости и бока, поучать и охать. Но пока я жутко живой и твой, пахну дымом, солью, сырой листвой, Питер Пен, Иванушка, домовой, не отдай меня вдоль по той кривой, где тоска и похоть».

И она говорит ему: «И в лесу, у цыгана с узким кольцом в носу, я тебя от времени не спасу, мы его там встретим. Я умею верить и обнимать, только я не буду тебя, как мать, опекать, оправдывать, поднимать, я здесь не за этим.

Как все дети, росшие без отцов, мы хотим игрушек и леденцов, одеваться празднично, чтоб рубцов и не замечали. Только нет на свете того пути, где нам вечно нет еще двадцати, всего спросу — радовать и цвести, как всегда вначале.

Когда меркнет свет и приходит край, тебе нужен муж, а не мальчик Кай, отвыкай, хороший мой, отвыкай отступать, робея. Есть вокзал и сцена, а есть жилье, и судьба обычно берет свое и у тех, кто бегает от нее — только чуть грубее».

И стоят в молчанье, оглушены, этим новым качеством тишины, где все кучевые и то слышны, - ждут, не убегая. Как живые камни, стоят вдвоём, а за ними гаснет дверной проём, и земля в июле стоит своём, синяя, нагая.
                                                                                                                                                                       Вера Полозкова

Мы заговорили о море.

"Москва - Сухуми"
мчался через горы.
Уже о море
были разговоры.

Уже в купе соседнем практиканты
оставили
и шахматы
и карты.

Курортники толпились в коридоре,
смотрели в окна:
"Вскоре будет море!"
Одни,
схватив товарищей за плечи,
свои припоминали
с морем встречи.
А для меня
в музеях и квартирах
оно висело в рамках под стеклом.
Его я видел только на картинах
и только лишь по книгам знал о нем.

И вновь соседей трогал я рукою,
и был в своих вопросах
я упрям:
"Скажите,- скоро?..
А оно - какое?"
"Да погоди,
сейчас увидишь сам..."
И вот - рывок,
и поезд - на просторе,
и сразу в мире нету ничего:
исчезло все вокруг -
и только море,
затихло все,
и только шум его...
Вдруг вспомнил я:
со мною так же было.
Да, это же вот чувство,
но сильней,
когда любовь уже звала,
знобила,
а я по книгам только знал о ней.

Любовь за невниманье упрекая,
я приставал с расспросами к друзьям:
"Скажите,- скоро?...
А она - какая?"
"Да погоди,
еще узнаешь сам..."

И так же, как сейчас,
в минуты эти,
когда от моря стало так сине,
исчезло все -
и лишь она на свете,
затихло все -
и лишь слова ее...
                          Е. Евтушенко 1952

Доктор, кажется, был не прав)

   Доктор сказал: "Тебе надо плавать: тело будет напрягаться, а сердце отдыхать". Пытаюсь полюбить бассейн... даже когда холодно! Но, думаю, что только когда плыву на спине Мне удаётся почти ни о чём не думать. В эти моменты Я про Себя повторяю строчку из стихотворения Евгения Евтушенко..." С Тобой, как с морем, вся наедине..." Только одна эта строчка, десятки раз. Не контролирую даже! 

Photo by Kesler Tran

С широко, но такими закрытыми, глазами...

Смотреть на Тебя по ночам.

Делать в любви только то, что хочешь. Долго этому училась. Ты нет. Так и не научился у Меня. Непоколебимо ещё вот это "хочу, но не сделаю, чтобы Она подумала, что Я..." 
Но Я, наконец-то, разучилась думать за других.
   
Так что по ночам Я просто смотрю. И, наверное, Ты тоже просто смотришь на Меня.
    


Вода в бассейне вчера была та самая. Особенно когда погас свет... 

Мы - лучшее лето!

Нелётными 
летними 
сплетнями 
слепнем мы. 
И чувствуем кожей - 
мы странно похожи, 
мы избраны. 
Мы слушаем 
плюшевым 
шепотом - 
что потом? 
И дальние волны 
ответят нам солнечным 
ропотом. 
Там 
пыльным городам, 
местам, 
крестам, 
листам, 
не спится нам - 
почему? 
да в тюрьму 
заключен разум, 
мы хотим разом 
каждую фразу, 
всю, и лучше сразу; 
с глазу 
на глаз 
здесь и сейчас, 
без нас 
мира не будет, 
просто не будет, 
разбудит - 
а потом будни: 
города, сны, слова, судьбы, 
нам бы махнуть бы 
югом, 
звенеть, кричать, дышать друг другом, 
луны рисовать кругом, 
строго 
развернуть, посмотреть, сказать - трогай! 
нам с тобой, дальний мой, одна дорога 
под одним Богом, 
крошеным слогом, 
грогом, 
шагом, 
с черепами флагом - 
только чтоб вместе, 
честь по чести - 
люди-без-вести, 
неизвестны-yeah... 
Мы будем рядом, 
взглядом, 
друг другу раем, друг другу адом. 
Чужим чадам 
завещаем мысли, 
чтобы на века в головах висли - 
мистер ли, мисс ли, 
I just wanna kiss you, 
Бредом ли, 
следом - 
сны о неспетом, 
светом - 
Просто побудь со мной этим летом... 
Вера Полозкова

Kind of Magic ♥

Силой Нам не мериться

Владимир Леви

Ночное ♥ путешествие

И если всё-таки Ты решишь, что Мы будем делать то, что захочу Я... Приезжай ночью. 

В темноте этой музыки Нам с Тобой пропадать. Ин э гуд уэй!..

Lie to Me. Never.

                                     - Не могу дождаться завтра!

                                     - Что будет завтра?

                                     - Я хорошею с каждым днём!